Иерей Николай Бруни

Есть талантливые художники, есть способные музыканты, есть полиглоты, есть выдающиеся инженеры. А есть такие разносторонне одаренные личности, которым дается все, за что они не возьмутся. Таким был и иерей Николай Бруни, служивший в храме Успения Пресвятой Богородицы села Косынь (старое название д. Сенино).

Николай Александрович Бруни родился 8 апреля 1891 года в Петербурге. Из пятерых детей выжили только двое: Николай и Лев, впоследствии ставший известным художником и близким духовным чадом преподобного Нектария Оптинского.

С юности Николай проявляет себя как человек удивительно многогранный, увлекается и живописью, и музыкой, пробует себя в поэзии и прозе, изучает иностранные языки, эсперанто, играет в футбол за сборную Петербурга – все ему дается, все интересно и легко. Он учился в Тенишевском училище, где сидел за одной партой с О. Мандельштамом; затем окончил Петербургскую консерваторию по классу фортепиано. Ему прочили блестящее будущее, но начинается война, и в 1914 году Николай в качестве санитара уходит добровольцем на фронт. Позднее проходит обучение и становится одним из первых в России военных летчиков, проявляет мужество и отвагу становится трижды Георгиевским Кавалером. Николай Бруни.

Сентябрь 1917 года. Авиакатастрофа. Из падающего самолета доходит до неба горячая молитва Николая Бруни, ему очень хочется жить. Второй пилот разбивается насмерть, а Николай очнулся в военном госпитале, разбитый, но живой. В больнице было ему видение, и тогда будущий священник дал обет Богу: если выживет, будет служить Ему.

В 1919 году Николай Бруни рукополагают во иереи. Он служит на Украине, потом, недолго, в Москве, в церкви Спаса на Песках, где отправляет знаменитую панихиду по А. Блоку, которую начинает с чтения его стихов. В столице царствует раскол, и отец Николай едет в Козельск, поближе к Оптиной Пустыни, куда уже перебралась и окормляется у преподобного Нектария вся его семья.

Отец Николай получает приход в селе Косынь (это одно из старых названий нашей деревни Сенино-Первое), служит в храме Успения Пресвятой Богородицы. 20-е годы, время лютое, священником быть сложно и страшно, и отец Николай обращается к преподобному Нектарию с вопросом, обязательно ли ему до конца жизни быть священнослужителем.

— Что вы, милый человек, что вы, батюшка, вам никак всю жизнь не выдержать. Знамение вам будет вполне мирское. Прямо из-под вас место службы уберут. Я свое служение тоже оставлю в те же сроки. Так что потерпите и смиритесь… (прп. Нектарий Оптинский)

В нашем храме отец Николай служит с 1922 по 1927 гг. (хотя эти даты в разных источниках немного отличаются). В дневнике одного из современных о. Николаю священников, о. Иоанна Смолина, читаем такое воспоминание о нем: «…При развитии обновленчества о. Николай был в г. Козельске Калужской губернии. И один устоял в православии и доселе остается твердым и непоколебимым православным и горячо ревностным пастырем…»

В 1927 году церковь в Косыни закрывают. В это же время умирает старец Нектарий. Отец Николай еще некоторое время служит в других местах, но вскоре, в связи с распространением обновленчества, оставляет служение. Чтобы прокормить семью, он клал печки, резал по дереву и даже чистил отхожие места. А в 1928 году его приглашают работать переводчиком в НИИ военно-воздушных сил, и он справляется легко и качественно, так как владеет четырьмя европейскими языками, да ещё имел собственный опыт лётчика. Через некоторое время гениальный ум Бруни начинает генерировать уже собственные идеи по конструированию самолётов, предложил кинематическую схему автомата перекоса несущего винта вертолёта, которая до сих пор используется во всём мире.

В 1932г. он становится старшим инженером самолетной лаборатории МАИ, а в 1934 его арестовывают и отправляют в лагерь на р. Ухту (республика Коми). Талант отца Николая проявляется и в лагере: заключенный Бруни получает от лагерного начальства задание создать к 100-летию со дня смерти Пушкина памятник поэту и прекрасно справляется с поручением. Памятник Пушкину работы Бруни.jpg Памятник, который и до сего дня украшает город Ухту, изваян удивительным священником из того, что нашлось под рукой – в ход шли и доски, и битый кирпич, и цемент… После этого отцу Николаю дозволяется свидание с женой, и он передает детям автопортрет – одно из немногих дошедших до нас изображений Николая Бруни.

В 1938 году на лагпункте Ухтарка расстреляна партия заключенных, среди которых был и Николай Александрович Бруни. Чудом выживший свидетель расстрела рассказывал позднее, что по дороге к месту казни отец Николай пел псалмы, ободрял и пастырски поддерживал других приговоренных. Перед расстрелом все последовали примеру отца Николая и, встав на колени, обратились к Богу. Так, с молитвой на устах, и предали Ему свои души.

Реабилитирован посмертно в 1956 году.

Сомкните мудрые уста,
Отдайтесь радости в страданье,
Пускай упрямая мечта
Созреет в северном сиянье.
Забудем счастье и уют
И призрак мимолетной славы,
Пускай нас братья предают,
Но с нами Данте величавый.
Сильней симфоний и стихов
Греметь мы будем кандалами,
И мученики всех веков,
Как братья старшие, за нами.
Не властны мы замедлить шаг
Ни дней последних, ни столетий,
Но если мы уроним стяг,
Его поднимут наши дети.
Пусть нам свободы не вернуть,
Пусть мы бессильны и бесправны!
Но наш далекий, трудный путь
Постигнет прозорливый правнук.
О, не оглядывайтесь вспять,
О, не заламывайте руки –
Для тех, кто любит, нет разлуки,
Так солнце может мир обнять!

(Стихотворение иерея Николая Бруни. 1937г.)